...вот ты едешь сквозь ночь, а за окном валит снег, и темные ели, стучат колеса, и зима.
А наутро в Москве — солнце, ручьи, и звенят колокола в Замоскворечье. Разве что воробьи не чирикают.
В московском метро (и это я сейчас в основном для Оли пишу) реклама: "День бухгалтера в Большом московском цирке!"
Вообще, в метро внезапно неуютно, пьяные дяденьки используют мои коленки в качестве рычага, а я ловлю себя на мысли "ааа, что это, где моя Балтийская?!" Зато Лора умеет останавливать собой поезда.)
Искать переехавший Гиперион — гиблое дело. "Да, во дворик, но вот не в этот, ну как, непонятно что ли, что не прямо, а налево?.." Славно перемешанная снежная каша во дворах Хохловского переулка — наша заслуга.
Идти до Патриарших знакомой с детства дорогой — уже в темноте — непривычно, там должно быть лето, и золотистая вечерняя дымка, но пруд уже замерз, а уток, даже вмерзших, мы не нашли.
И вот ходить на книжную ярмарку с деньгами — это очень, очень плохо.
Мама задала очень правильный вопрос: "И сколько килограмм?"
Много. В самый раз, чтобы уже ничего не хотеть.)
...а возвращаться — это внезапно "домой".